в

Лиза (часть 2)

Лиза (часть 2)
rcl-uploader:post_thumbnail

Как всегда, присутствуют алкоголь, курение и ненормативная лексика. Я предупредила!

Лиза (часть 1)

Наутро он ран остались только розоватые шрамы. Херувим скомкал перепачканные засохшей кровью бинты и сложил их в стоящую на столе картонную коробку из-под печенья, в которую были свалены апельсиновые кожурки и раскисшие чайные пакетики. Стараясь не разбудить Лису, он прошмыгнул в санузел, а оттуда в коридор, где столкнулся с Кругловым и Семеновым, что-то обсуждавшими на повышенных тонах.

– … а я говорю, что больше с тобой не пойду! Откалибровать прибор перед проведением замеров должен был ты. А раз накосячил, значит сам теперь исправляй. Тем более, кадавров вчера постреляли. Скажи спасибо, что через них пробираться не придется.

– Сань, ну пожалуйста! Я ведь даже толком не знаю, куда идти. А вдруг там теперь аномалия?

– Значит обойдешь. Я тоже не с первого раза всему научился. О, а вот тебе и сопровождение. Наемник, как насчет подзаработать? Проведешь его к месту проведения замеров и вернешь обратно. Там работы от силы на час, ну может, на полтора.

– Цена вопроса?

– Цена выгодная. Плюс надбавка за вредность. Ты свои шмотки ищешь? Пойдем, покажу. – Не давая подумать, Круглов потащил его за собой. – Семенов, не тупи. Давай, натягивай химгандон, пока Сахаров не узнал, какой ты идиот безалаберный.

– Попрошу не оскорблять.

– Заткнись уже, а… Даниил, ну очень надо.

– Я, между прочим, еще не согласился. И Лиса…

– Лиса пусть отдыхает. Она жаловалась, что сильно устала за последнее время. Мы вчера еще долго сидели. Спишь ты – любо-дорого поглядеть. Как младенец. Кажется, я понял, чего мне в препарате не хватало.

– Успокоительного?

– Ага. И еще кой чего.

Круглов с хитрой улыбкой вытащил из сушилки вещи.

Херувим облачился в еще теплый, пахнущий стиральным порошком комбинезон и принялся зашнуровывать ботинки.

– Наркоты добавил? То-то мне сны странные снились.

– Понравилось?

– Предупреждать о таких вещах надо. А если бы у меня анафилактический шок случился?

– Ты такие умные слова знаешь, наемник? Удивляешь. А нашивку свою где посеял?

– Не твое дело.

– Так что, идешь? Ну максимум пару зверушек кокнешь. Там тихо. Просто этот боится сам идти. Ну че ты в самом деле?

Херувим колебался. С одной стороны, без разрешения Лисы он даже за порог не имел права ступить. С другой, он отнюдь не салага необстрелянный, вон как вчера зомбов перекрошил, да и до этого в переделки попадать приходилось. Или она его за дите держит? Тем более, там безопасно. Так Круглов сказал. А научники без нужды своей задницей не рискуют. Было бы опасно, попытались бы его самого отправить, как минимум.

– Оплата, говоришь, достойная? И работы на час? Ладно, так и быть, – Вим постарался сделать вид, что оказывает профессору услугу исключительно потому, что ему до пробуждения напарницы заняться нечем, а у самого сердце так и заколотилось от предвкушения предстоящей самостоятельной работы.

– Ну наконец-то.

 – Ты только, это, Лису, не тревожь. Пусть отдыхает.

И вот уже они с Семеновым стоят у выхода, ожидая разгерметизации дверей.

– Я, правда, забыл. Ну с кем не бывает? – оправдывается яйцеголовый, но Круглов лишь отмахивается в ответ. И уходит, картинно взмахнув полами халата.

Когда двери, наконец, открываются, Семенов многозначительно смотрит на улицу и надевает шлем. Херувим встрепенулся: да, он же охрана, ему вперед надо. Он делает наигранный жест, что, мол, страшно, и демонстративно вальяжно вышагивает из бункера.

– Слышь, я дороги не знаю, я только сопровождающий. Ты забыл? Понятия не имею, куда идти, на север, или на юг. Главное, чтоб не в жопу.

– Да-да, конечно. Я и забыл, – прогудел приглушенный голос из недр скафандра.

– Подадакай мне тут. Куда идем?

– Сначала в сторону озера, потом направо и наверх, за территорию завода. Там раньше сильное излучение наблюдалось, а теперь только отдаленные амплитуды изредка проскакивают. И аномальная активность. В основном, пси спектр. Паранормальщина какая-то творится. Шепотки, призраки мерещатся. Но физически ничего опасного. Это последствия того излучения, которое ранее накрывало эту местность. По идее, вообще ничего не должно быть, но, почему-то что-то есть. Сахаров называет это «памятью ноосферы», хоть это определение и не совсем верно, зато звучит красиво. В наши с Саней задачи входит регулярно проводить замеры пси полей. Со временем профессор планирует составить график активности, чтобы понять, с какой частотой она происходит, растет, или наоборот, падает. В общем, как-то так.

– Мне, правда, эта инфа, на хрен не сдалась. Ну да ладно. Для общего развития пригодится, – Херувим сделал упреждающий жест и заводил дулом автомата в направлении густых зарослей рогоза, откуда вскоре выбралась самая обычная утка. – Кря-кря. А ну пшла! – он топнул ногой, и испуганное водоплавающее опасливо нырнуло обратно. – Подштанники сухие, наука?

– Попрошу не хамить.

– Да ладно, нормально все.

Снорк лениво выполз из-за ржавой цистерны и по-собачьи поскреб за ухом обутой с обрывки берца задней конечностью. Заметив приближающихся людей, он поспешил убраться восвояси.

Это еще больше убедило Херувима в собственной крутости, и он чуть ускорил шаг.

– А что, давно вы с Кругловым туда замеры делать ходите? Не проще ли было там свои приборы установить и дистанционно показания снимать?

– Пробовали. Но они из строя выходили. Как будто бы периодически амплитуда возрастает в десятки раз, а потом все замеры начинали тупо сбиваться. Пробовали даже за ними следить, но пока там находились, никаких сбоев. А как уходили, начиналось. Вот и решили по старинке.

За территорией завода и правда начала твориться какая-то «паранормальщина»: в уши настойчиво лезли какие-то странные звуки – неразборчивый шепот, музыка сквозь треск помех, будто бы из плохо настроенного радиоприемника, отдаленный разноголосый смех. Семенов обернулся:

– Что, впечатляет? Дальше еще глюки начнутся. Ты, главное, с реальной опасностью не перепутай. То, что полупрозрачное и над землей парит, все ненастоящее.

Как раз вовремя предупредил – из пронизанного лучами утреннего солнца воздуха соткался образ тушкана и поплыл в направлении ученого. Не долетев полуметра, он рассеялся, а в паре метров от Херувима возник бородатый мужик в зеленом медицинском халате, удивительно похожий на Валентина Олеговича, в свое время преподававшего у них патологическую анатомию.

«… таким образом, на формирующийся организм происходит воздействие на генном уровне…»

«… лапочка. Читал бы свой комикс, капризное чу… я тут ему о…»

Херувим помотал головой, разгоняя наваждение, и последовал за Семеновым, который на ходу доставал из подсумка детектор.

– Почти пришли. Как ощущения?

– Забавные. Препода своего увидал. А ты?

– Тетку свою. Она уже год как умерла. А препод твой жив?

– Да вроде бы. А это ваше излучение что, раньше только образы мертвых вызывало?

– Вовсе нет. Сахаров говорит, что оно проникает в сознание и выбирает образы случайным путем. Как генератор случайных чисел. – Он установил на перевернутый ящик кейс и принялся доставать измерительные приборы. – Так, теперь антенна… Ни фига себе!..

«У Київi восьма година ранку. Ви слухаєте радiо «Промiнь» … жри быстрее, опоздаешь… это я не тебе… да, оболтус этот…»

«…Ось і вечір, вівці біля броду з Черемоша п’ють холодну воду…»

«… Ска-тина! Нравится? Я тте-бе покажу!..»

– … Готово. Идем дальше.

Он кивает и идет вслед за научником. Образы перед глазами не то, чтобы реалистичны, но до чего не в тему.

– И часто вы сюда наведываетесь?

– Раз в два-три дня. Если возможности позволяют.

– Привык уже?

– Ага. Если неуютно, представь, что мультики смотришь… Наемник, там собака.

Не размениваясь на болтовню, Херувим ловко прошил очередью задремавшего на куче какого-то тряпья слепыша и прошел вперед, проверяя, нет ли еще опасности. Семенов, чуть помедлив, двинул следом.

– Зашкаливает, как никогда раньше.

– А может, опять что-то накосячил?

– Вот еще. Лучше своим делом занимайся.

«… ясно. К вечеру ожидается небольшой дождь…»

Мимо прошли Шрек и осел: «…А вот и куст, похожий на Фрекен Бок…»

 Херувим невольно усмехнулся. Происходящее становилось все забавней и забавней.

Солнце спряталось за тучи. Вскоре на землю опустился негустой туман. Ученый чертыхнулся, отскакивая назад, но тут же заверил, что все в порядке:

– Ксеноморфа увидел. Прикинь? Почти как живой, – он немного нервно хохотнул и снова раскрыл свой чемоданчик, пристроив его на камне. – Так, а вот сейчас стабилизировалось до привычных показателей… Надо идти дальше…

«Ба-бо-чка… кра-кра-кра-сиииво…»

Вим несколько абстрагировался и чуть не пропустил настоящую опасность. Впрочем, зомбированный, похоже, и сам принял их за глюки. Судя по восторженному выражению на перекошенной неживой физиономии, он видел что-то по истине прекрасное.

«Сол-ныш-кооо… – кадавр блаженно зажмурился и протянул руки, – иди сюда…»

Как и накануне, Херувиму стало искренне жаль зомбированного. Он оборвал его жизнь одним молниеносным ударом ножа в основание черепа, подхватил падающее тело и уложил на пожухлую траву.

– А сейчас, кажется, опять вверх поползло… Что там? Опять жмурик ходячий? – Семенов вздохнул и снова уставился на экран детектора. – Да. Так и есть. Очень интересный феномен…

«… Сердце состоит из двух предсердий и двух желудочков. Правое предсердие (atrium dext.) …»

– Еще немного осталось.

– Угу.

Он снова прошел вперед, внимательно осматривая местность, обозначил небольшую «карусель», шуганул затаившуюся в куче мусора парочку тушканов и только тогда позволил ученому последовать за ним.

Семенов снова уткнулся в свои приборы…

А потом он почувствовал, что его предплечье сжимает чья-то рука.

– … не знаю.

– Ну и хрен с ним! Пускай теперь Сахаров разбирается. А мы пойдем обратно.

– Нет.

– Почему?

– Я за него ответственность несу.

– С хуя ли? Извини. Я хотел сказать … кхм… он ослушался, а значит больше не несешь. Лизка, ты серьезно? Это ж … таких уже было… и еще будет. Выскочка… Хальт!

Через секунду раздался выстрел. Его толкнули на землю. Рядом лежал еще кто-то. Еще выстрел. Зашуршал катящийся по склону гравий. Херувим моргнул и увидел научника. В паре метров от них застыли, прижавшись спинами Лиса с Фростом – узнать их было нетрудно, она в своем привычном плаще поверх комбеза и маске, он – огромный как слон, но отнюдь не неуклюжий, поводящий из стороны в сторону М-16, кажущейся в его руках нелепо маленькой и несерьезной. По склону сползал подстреленный снорк.

Фрост убрал винтовку за спину, ухватил подмышки Семенова и поставил его на ноги. Научник молча позволил себя поднять, переложил кейс из правой руки в левую и пару раз тряхнул кистью, сбрасывая напряжение.

– Я сам, – Вим мотнул головой, когда точно также попытались поднять и его, и не без труда принял вертикальное положение. Его качало, будто пьяного, а зрение упорно не желало фокусироваться, все двоилось и расплывалось.

– У меня кот, когда ему яйца отрезали, точно также шатался. Еще блевал и ссался. Жалкое зрелище. Как и ты. – В голосе Фроста ни капли сочувствия, только плохо скрываемая насмешка и злость. – Ты вообще хоть что-то соображаешь?

– Да.

– Пи*да! У этой жабы ученой в шлеме защита стоит, но даже это ему не помогло. А ты хотя бы таблетку пси-блокады сожрать догадался, прежде чем туда заходить?

– Нет. У меня и не было ее, – он сглотнул подступивший к горлу комок и глубоко вздохнул, пытаясь справиться со рвотными позывами. Не хватало окончательно опозориться.

– Х*й во лбу – медицина бессильна, – изрек свой вердикт Фрост, подхватил под локоть вялого научника и поволок его в направлении модуля. – Лиз, ты идешь?

– Я догоню.

– Да брось ты его! Оклемается, сам придет. А не оклемается, так и невелика потеря.

– Данил, ты что творишь? Ты и меня подставил. Понимаешь?

– Мне сказали, там безопасно, – он сделал шаг в сторону забора и застыл, борясь с головокружением. – Я был уверен, что все получится. Прости.

У Лисы такие глаза. Добьет, или просто бросит? Какие-то несчастные три метра. Уткнуться мордой в ребристый железный лист, такой надежный, устойчивый. Даже если это станет последним, что он сделает в жизни. Он собрался с силами, преодолел эти метры, по пути споткнувшись, стащил маску и прижался щекой к холодному металлу.

– Опять попытка кому-то что-то доказать? – она оперлась плечом о забор в полуметре от него и скрестила руки на груди. – Я угадала? Какой же ты, все-таки, дурачок. Помнишь, я тебе рассказывала про лошадь? Что с ней стало?

– Сдохла. Я тоже скоро? Так темно. И холодно…

– Пасмурно. А еще, кажется, скоро пойдет снег. Принюхайся. Чувствуешь, как пахнет?

– Снег?

– Снег. И дождь пахнет. И туман. И даже ночь. Надо только почувствовать. Хочешь, научу? Но только с одним условием. Догадываешься, каким?

Он кивнул.

– Надеюсь, это стало для тебя уроком.

К утру выпавший снег растаял, превратив вытоптанную землю вокруг научного модуля в отвратную скользкую грязь. Она мгновенно налипла на рифленую подошву ботинок, сделав их тяжелее как минимум на килограмм. По крайней мере, так казалось.

Лиса ушла вперед и остановилась только на подъеме дороги, ведущей на Дикую территорию. Фрост, не дойдя пары метров, принялся шаркать по растрескавшемуся асфальту, не забывая при этом посматривать по сторонам. Херувим сделал то же самое. Лиса умудрилась пройти, почти не испачкавшись, даже полоски на кедах остались белыми.

– Лиз, может хватит херней страдать? Пойдем со мной.

– Не пойду, – она кокетливо помахала рукой. – Встретимся завтра.

– Ноги повыдергиваю, – шепнул он Виму вместо прощания. – Встретимся завтра.

Лиса проводила друга взглядом и обернулась к ученику:

– Как самочувствие?

– Как с бодуна. Сахаров достал своими обследованиями. Разве что в зад не заглянул, – наемница хрюкнула, но перебивать не стала. – Даже наш с Семеновым косяк посчитал интересным для науки случаем. А ведь мы с ним реально могли в кадавров превратиться. Для него все – крысы лабораторные? И Круглов – падла…

– Высказался? Сахаров – ученый до мозга костей. У него, возможно, даже семьи нет и никогда не было. Ему действительно плевать на всех, впрочем, он такой не один. Я уже говорила, мы для них как одноразовые перчатки – попользовался и выбросил. – Она не спеша поднялась до забора, отгораживающего дорогу к туннелю от лесополосы, и уселась на поваленное дерево. Херувим встал напротив, опустив голову, как нашкодивший школяр. – Никогда полностью не доверяй ученому. Кстати, обычно Круглов у Сахарова на побегушках, а Семенов в лаборатории штаны просиживает. Возможно даже, это была месть. Причем, хорошо спланированная. Круглов – далеко не дурак. Он получше некоторых сталкеров разбирается, что здесь где, как, и почем, и уж точно не влез бы туда, куда тебя по дурости заволок сахаровский любимчик. Не удивлюсь, если он уже сам давно составил график активности пси-зоны и намеренно подтасовал результаты замеров. Вот поэтому ты и должен был сначала посоветоваться со мной!

– А я ему что плохого сделал?!

– Под руку подвернулся. Там, где люди мрут, как мухи, жизнь не имеет особой ценности. А может, он и знал, что излучения будет недостаточно, чтобы выжечь вам мозги. Можешь сам у него спросить при случае. Только вот вряд ли он тебе хоть что-нибудь скажет. Да и не факт, что так оно все и было. Ладно. Что у меня за спиной?

– Забор.

– А за ним?

– Лес.

– А в лесу?

– Деревья. Кусты. Ты решила со мной в угадайку поиграть?

– Ага. Ты такой смешной, когда психовать начинаешь. – Глаза у наемницы прищурились, в уголках собрались мелкие морщинки, будто солнечные лучи пробились сквозь грозовые тучи. – Так что в лесу?

– Медведь-мутант, которому надо поотшибать рога? Тогда ты зря отпустила Фроста – отшибание рогов – это как раз по его части.

Лиса рассмеялась, вмиг перестав быть злой и грозной.

– А ты мне на Фроста не обижайся. Он, конечно, тот еще фрукт, но грубость, скажем так, является неотъемлемой частью мужской натуры. У тебя она тоже присутствует. И только посмей сказать, что это не так. Но давай вернемся к лесу. И так, что в лесу?

– Волки ели колбасу, – до Херувима дошло, что Лиса намеренно тянет, таким образом испытывая на прочность его терпение. Она больше не смеялась, но лучики вокруг глаз выдавали ее настроение.

– А когда доели?

– Легли спать. А потом пришел лесник и всех выгнал.

– Так это же хорошо. Потому что мы сейчас пойдем гулять по этому лесу. Позавчера один сталкер получил от Сахарова задание установить на «Дикой территории» приборы для наблюдения за активностью аномалий. Он получил у Круглова два датчика и ушел еще задолго до нашего с тобой появления на Янтаре. Но на «дичку» так и не вышел – потерялся где-то в этом лесу. Почему не пошел по дороге? Не знаю. Быть может, через туннель с «жарками» идти побоялся. Раз уж мы с тобой, вернее ты, облажались, надо загладить вину. А именно, найти этого человека, неважно, жив он или мертв. Но датчики должны быть установлены: один возле железнодорожного полотна, где поле «электр», второй в обвалившемся туннеле. Можем, конечно, и не заглаживать – никто не заставляет. Но с учеными гораздо выгоднее дружить, а не ссориться.

Херувим легко вскочил на забор и на несколько секунд замер, балансируя на столбе эдаким подобием горгульи. Убедившись, что предположительное место приземления не несет никакой потенциальной опасности, он ловко соскочил и тут же встал в стойку, давая Лисе возможность спокойно миновать препятствие.

– Поиски предлагаю начать вон с тех зарослей. По крайней мере, сигнал идет оттуда.

– Тттвоою дивизию!

– Совсем все плохо?

– Иди сама глянь.

– Ну труп. Обглоданный. Без кишок. Типичная работа котов-баюнов. Я-то думала, там «кисель» постарался. Вот там действительно мерзко, еще и вонь неописуемая. Не лезь. Я лучше сама. А ты следи, чтоб мне котик на голову не прыгнул. Вон, на дереве, видишь? Тсс. Он сыт. Мурлыка…

– Мррря-а-о…- баюн сонно зевнул, обнажив длинные белые клыки. – Кыс-кыс-кыс… кооу-тя-а.

– Котя. Кисуня, – Лису было не так просто смутить, в то время как у Вима палец на спусковом крючке буквально сводило судорогой от желания выстрелить – Как котю зовут?

– Мррря-аа.

– Марья?

– Ма-ррря-а.

– Марья – хорошая киса? Марья киса, – наемница медленно потянула на себя лямку лежащего рядом с трупом рюкзака. – Марья не одна. Там еще как минимум четверо. Постарайся не делать резких движений. Вот так. Киса, лежи. Киса, спи. Отступаем плавно.

Она попятилась, держа рюкзак на вытянутой руке. Кошка басовито заурчала и оскалилась, но видя, что незваный гость забрал только несъедобный предмет, к тому же противно воняющий дымом, снова широко зевнула и положила голову на лапы.

Только отойдя от кошачьей лежки на десяток метров, Лиса перестала пятиться и выпрямила спину.

– А баул-то тяжелый. Думала, рука отвалится. Ну чего молчим?

– Уже можно?

– Можно.

– А если бы прыгнула?

– Если бы, да кабы. Не прыгнула же. Как где-то говорилось, выдержка – наше главное оружие.

Пока Херувим ползал по туннелю, устанавливая второй датчик, Лиса ожидала его у входа, примостившись под стеной на каких-то досках. Когда он выбрался, она снова с кем-то переписывалась.

– Очередное задание? – он устало присел рядом, снял остобрыдлевший противогаз и пригладил взмокшие волосы.

– Готов?

– Всегда. Лишь бы не в терновый куст.

Она снова усмехнулась. Вим поймал себя на мысли, что ему до одури нравится ее негромкий смех. Чем-то сродни урчанию голубей ранним утром: вроде и ничего такого, но насколько успокаивает.

– Я все.

– Умница.

– Я тут еще нашел кое-что. На, – он протянул Лисе «ночную звезду».

– Прелесть какая. Подкупить меня хочешь?

– Почему подкупить? Подарить.

– Не каждая девушка может похвастаться тем, что ей подарили звезду. Ладно. Считай, отговорил. Хватит на сегодня дел.

Вскоре они были у одного из заколоченных ангаров. Лиса принялась выстукивать по воротине что-то очень напоминающее морзянку. Изнутри завозились с тяжелой щеколдой. Высокий наемник толкнул створку и отошел в сторону.

– Заходите, братаны, – прозвучал негромкий голос с восточным акцентом. – Уже и не ждали никого. Все «на морозе». А день рождения, между прочим, только ра-аз в го-оду. Кто из вас Лис?

– Я, – наемница прошла внутрь и с усмешкой сняла маску, – а это Херувим. Гамарджобат.

– Вах, не понял, я дурак, проходи, сестра. Я Серго, а это Михо.

– Приятно познакомиться. С днем рождения, Михо. Извини, что без подарка.

– Ой, какие подарки. Ты самый лучший подарок, – второй наемник оторвался от возни с небольшим почти не дымившим костерком, над которым он мостил решетку с разложенными кусками мяса, и сделал приглашающий жест. – А мы думали, что у Хищника за Лис такой странный? А оно вон оно что.

– Как это вам Змей позволил?

– Да как. Ворчал, бурчал, а потом сказал, «делайте, что хотите, но чтоб завтра как штык». Ну мы и делаем. Он нам не хозяин. Нам никто не хозяин. Верно, брат?

– Верно, брат.

– Что, действительно родные братья?

– А разве не видно? Я старший, Серго младший. Год разница. Ну что, штрафную? Не ждали уже никого. Один мужик с утра мимо прошел, тоже из ваших, так даже не ответил, цаца такая.

Серго щедро разлил по кружкам розоватую жидкость с приятным ягодным запахом и протянул Лисе кусок горячего мяса на раскладной вилке.

– Мадлоба.

– Откуда наши слова знаешь, сестра? Ох, извини. Совсем я некультурный, да, такие вещи спрашивать.

– А что это у вас? Неужели вино умудрились достать?

– Эх, если бы. Водка, вода да растворимый напиток из сухпайка. Зато от души. А твой напарник говорить не любит?

– Он больше слушает.

– Понимаю. Серго тоже больше слушать любит. Зато как за дело возьмется, мне и дополнить нечего…

Херувим нюхнул предложенный напиток, пригубил, подержал во рту, пытаясь оценить, нет ли в составе чего подозрительного, и только потом проглотил. Он много чего мог ожидать от Лисы, и все равно был удивлен столь неожиданным поступком. В беспечности наемницу вряд ли можно было обличить. Неужели настолько в себе уверенна, что не боится? Вон, даже Фрост с этими детьми гор предпочел не связываться. А коктейль вкусный. И почти не пьянит. «Змеевские» тоже не дураки, чтоб нажираться, отдают себе отчет, где находятся, и чем все это может обернуться.

– … три сестры-красавицы. Младшая скоро замуж выходит. Такая невеста выросла. Вот, думаем, здесь завязывать и домой, свадьбу играть.

– А в семье знают?

– Смеешься? Дома думают, Масква-шаурма, вот повезло такую хорошую работу найти. Да еще и вдвоем.

– Смеюсь. Сама в Канзасе на ферме работаю. Лошади, подсолнухи. Красота.

 – А какая у нас дома сейчас красота. Как там у поэта: осень золотая. А воздух! Не то, что эта бурда ядовитая. Тьфу! Ну, за удачу…

Лиса предпочла покинуть компанию еще засветло. Мягко, но настойчиво сказалась на незавершенные дела, поблагодарила за угощение и направилась к воротам. Херувим напрягся, когда братья что-то быстро заговорили по-своему. Серго толкнул тяжелую створку, пошарил по окрестностям цепким взглядом и протянул на прощание руку.

– Я не уверен, но, кажется, вон под тем вагоном кто-то прячется. Осторожно. Будет удача, как-нибудь свидимся.

Лязгнула щеколда. Вим сделал Лисе знак и с опаской прошел в указанном направлении. Вскоре он услышал тихое сопение и шорох гравия. Из-за колеса выскочила молодая плоть и со смешным ойканьем унеслась в неведомую даль.

Несмотря на нейтралитет, наемница прошла в обход «долговской» базы, пояснив, что недолюбливает «правильных» вояк, пускай даже и не настоящих. На Свалку вышли уже в сумерках. Лиса направилась к недостроенной двухэтажке, окруженной многочисленными «каруселями» и «изнанками», будто средневековый замок валом и частоколом. Вим полностью одобрил ее выбор – сам там пару раз отсиживался по ночам – пожалуй, после депо, одно из самых надежных мест, главное, чтоб занято уже не было. Он уверенно прошел вперед, прощупывая безопасность тропы. Лиса цокнула языком, но одергивать не стала, ступая за ним в след в почтительном метре.

– Лиз, лучше подальше, «карусели».

– А то я не вижу.

– Я серьезно.

– Я тоже.

Из-под ближайшей аномалии ощутимо хлестало потоками ветра.

– Просто внимательно иди. Не отвлекайся.

Лиса знает, что делает. Раз идет так близко, значит доверяет. Разве можно рисковать ее доверием? И он больше не отвлекался. Зачем нужна эта болтовня? И так понятно, пройдет он, значит пройдут оба. Вот и все.

Из недостроя не спеша выбрался человек в синем, скрестил руки на груди и оперся плечом о стену. Херувим не стал обращать особого внимания на Фроста – не до него, пока не вышел на безопасное место.

– Ты смотри-ка, может ведь, когда хочет. Я уж думал, опять спасать придется. А нет. Дотянул.

Наемник снял шапку и наклонил голову, позволяя Лисе отвесить себе леща.

Утро выдалось на удивление тихим и каким-то уютно-радостным. Херувим потянулся и некоторое время смотрел в чистое голубое небо, там и сям тронутое, будто мазками кисти, розоватыми перистыми облаками. Лиса с Фростом лежали лицом друг к другу, подперев головы руками, будто в зеркало глядясь. Видимо, на них тоже навеяло умиротворение погожее осеннее утро. Они усмехались, как бы невзначай соприкасаясь коленями, тихо переговаривались, боясь нарушить звенящую рассветную тишину, поглядывали в небо. Херувиму подумалось, что они выглядят как настоящая семейная пара, хорошо знающие друг друга, давно привыкшие быть вместе. Такими могли быть его родители, если бы не их зацикленность на каких-то бытовых вещах и стереотипах, если бы… Ему даже захотелось, как в детстве, подползти и улечься между ними, такими уютными. Возможно даже, эти люди его бы не прогнали, в отличии от них… От воспоминаний стало тошно. Вот что он такое им сделал? На свет появился? Так он не просил…

– … подумаешь над этим?

– Подумаю. Над этим, – Лиса тихо усмехнулась, будто голубь заворковал. – Там парень уже минут пять как не спит. На нас пялится.

– По шее.

– Фил, ну чего ты такой грубый?

– А каким ты мне быть предлагаешь? Кофе?

– Угу.

– Яволь, майн либен.

Фрост легко поднялся и принялся разжигать потухший костер. Лиса улыбнулась Херувиму.

– Доброе утро, чудо лохматое. Между прочим, подслушивать нехорошо.

– Доброе…

– Ну чего смурной? Замерз?

– Немного.

– Подвигайся ближе. Сейчас нам Фил кофейку сварит. Попьем с пряниками.

– Сейчас я кому-то жопу набью, – донеслось от костра.

– Не набьёшь. – Лиса села и накинула на плечи расстегнутый спальник. –  Даня, не слушай. Иди сюда.

 Херувиму снова подумалось, что эта женщина умеет читать мысли. Неужели, на его лице что-то разглядела? Ведь не существует же ведьм! Откуда она такая проницательная? И добрая. Но при этом жестокая.

Он переполз к ней и робко нырнул под край спальника. Его с ласковой улыбкой приобняли, растерли плечи, укутали плотнее. И снова эта волна тепла и спокойствия, будто и не в Зоне вовсе, где каждый шаг может стать последним, а где-нибудь в нормальном лесу, у речки… и это вовсе не «карусели» шумят, а вода плещет о камни… не слепыши среди радиоактивных куч скулят, а обычные псы из соседней деревни. И весь этот кошмар ему просто приснился… За одно это чувство он был готов куда угодно за Лисой пойти. Захотелось, чтобы это утро никогда не заканчивалось…

Фрост сварил кофе, подхватил котелок и уселся рядом с наемницей. Херувим почувствовал, как ему мимоходом дали подзатыльник, но даже не отреагировал, продолжая смотреть куда-то вдаль и видеть не мертвую, загаженную территорию, а прекрасный осенний лес.

Лиса отстранилась, чтобы помочь разлить напиток по кружкам. Запах горячего кофе приятно дополнял терпкий запах листвы и сырой земли. Херувим упорно не желал воспринимать примешивающийся к ним кислый аромат железа, едкую нотку химии и резкий запах разложения, которыми насквозь провоняла вся «Свалка», будто безнадежный больной лекарствами. В своих грезах он был на берегу реки, рядом с любящими его людьми, которых в реальной жизни, по сути, и не было; и ему очень не хотелось покидать это восхитительное место, где утро «доброе», а не «вставай, оболтус», а вместо однотонного грубого трепа звучат тихие задорные голоса двух по-настоящему близких людей…

– Опять спит. Ну не чудо ли? Фил, а давай его отпустим, пока Макс не видит? Жалко будет такого зачарованного. Что-то мне кажется, он долго не протянет.

– Тебе кодекс напомнить?

– Может, мне, и правда, пора «завязывать»?

– Я бы за тебя порадовался.

– И что я дальше делать буду?

– Жить.

– А как?

– Я надеюсь, хорошо.

– Думаешь, смогу? С руками по локоть в крови?

– Все зависит только от тебя. Ты же знаешь, ничего личного…

– Данил, просыпайся. Хочешь обратно к мамке?

– Нет. Даже, если завтра сдохну.

– Ты посмотри, какой. «Даже, если завтра сдохну», – передразнил его Фрост. – Да ты хоть знаешь, что такое реальный замес? А мы с ней знаем. И, поверь, ничего красивого в этом нет. Кровь, кишки и говно – вот что ты будешь видеть каждый день, пока сам в говно не превратишься.

– Значит я выбрал путь страданий. Или я со временем буду жить, как захочу, или мне будет неважно. Мне нужны деньги. Там мне некуда идти. Меня отовсюду выгнали и сказали не возвращаться… – он обхватил колени руками и уткнулся в них лбом, став похожим на избитое брошенное животное. – Если я вам тоже не нужен, убейте. Насрать…

– Тяжелый случай. По-моему, Чик сказал бы по этому поводу больше. По мозгам «ездить» он гораздо больший мастер, чем я.

При упоминании о долговязом наемнике Херувим еще больше съежился и не проронил больше ни звука, будто в кататонический ступор впал. Лиса, покосившись на него, вздохнула и шумно отпила из кружки.

– Фил, дашь сигарету?

Они в молчании закончили завтрак и начали собирать вещи.

– Ты идешь, или где? – Фрост тряхнул его и дернул за край спальника.

Херувим нехотя поднял голову. Совсем недавно ему было чертовски плохо. Он даже думал, что сердце не выдержит – так сильно кололо. Не в первый раз за последнее время. Он чувствовал, что стремительно «едет кукушкой», но не имел ни малейшего понятия, как это остановить. Не помогали ни алкоголь, ни наркота – он пробовал. В обществе Лисы ему значительно полегчало: он «подсел» на ее смех и добрые слова покруче, чем на любую «дурь». Да и не нравилось ему чем-то себя дурманить. Глупо это… не по-мужски… Лишиться ее поддержки для него было концом всему. Видимо, не совсем ведьма, раз не поняла…

– Иду.

– Ну так поднимай свою жопу. Ты в «дурке», часом, не лежал?

– Нет. Только на занятиях туда водили.

– Значит, насмотрелся. Ах ты ж дрянь…

– Фил, – перебила его Лиса. – Не надо. Может, ему, и правда, идти больше некуда. Будь, что будет…

Продолжение следует…

Учасник

Автор: Angry Owl

Не макаю в чай печеньки

Что вы об этом думаете?

Добавить комментарий

2 Комментария