Ловелас, Меценат, Силуэт и другие фамилии известных людей, которые потеряли большую букву, став нарицательными

В истории существует множество способов создать нерукотворный памятник человеку. Можно, например, написать о нем книгу, назвать его именем улицу или даже город. Но, наверное, одной из самых долговечных является память лингвистическая, когда имя героя или злодея сохраняется в самом языке, переходя в категорию нарицательных. Потеря большой буквы при этом – невеликая цена, ведь такое слово может жить в веках и даже тысячелетиях.

Некоторые фамилии превращаются в обобщенные понятия буквально на наших глазах (достаточно вспомнить Михаэля Шумахера), а вот многие уже настолько вросли в речь, что мы даже не догадываемся о реально существовавших когда-то эпонимах – так называют людей-прототипов.

Это нарицательное имя, которым награждают ветреных распутников, является памятью романа Сэмюэла Ричардсона «Кларисса». Книга пользовалась бешеной популярностью у читателей 18 века. Образ молодого аристократа, погубившего честную и целомудренную девушку, оказался настолько ярким, что, к ужасу самого автора, затмил фигуру нежной Клариссы.

Ричардсон сетовал, что этот распутник нравится даже добропорядочным гражданам. К слову, сегодня такая особенность зрительского восприятия «плохих парней» не только не удивляет современных авторов, но и активно ими эксплуатируется. Так или иначе, но слово прижилось и благополучно существует до сих пор (правда, как отмечают лингвисты, используется оно только в русском и украинском языках).

Знаменитый самородок русской земли, прозванный «нижегородским Архимедом», является для нас символом самодельного творчества. Наиболее известными его изобретениями были: проект моста через Неву, ахроматический микроскоп, фонарь-прожектор, речное судно с лопастным двигателем, винтовой лифт, самокатная повозка и многое другое.

Первая же работа молодого мастера – уникальные часы с музыкальной шкатулкой и мини-театром так покорили Екатерину II, что императрица приблизила к себе Кулибина. Известно, что Иван Петрович был человеком очень скромным и не любил менять свои привычки. Даже заняв пост заведующего механической мастерской Петербургской академии наук, он везде ходил в длиннополом кафтане, сапогах и носил окладистую бороду, отвечая на многочисленные шутки в свой адрес. Печально, что многие его важные проекты так и не были реализованы.

Этого государственного деятеля Древнего Рима можно было бы назвать первым министром культуры своего времени. Будучи личным другом и помощником императора Октавиана Августа, он не только занимался государственными делами, но и считался известным покровителем изящных искусств.

Меценат оказывал помощь многим талантливым поэтам того времени, в том числе Вергилию и Горацию. В отношениях с императором он был неподкупен и любил «резать правду-матку в глаза». Впрочем, монарх именно за это его и любил. Память о покровителе талантов сохранилась, вероятно, благодаря тому, что многочисленные подопечные прославляли Мецената в своих бессмертных произведениях.

Образ пронырливого журналиста, повсюду сующего свою фотокамеру, впервые появился в фильме Федерико Феллини «Сладкая жизнь». Фамилия этого персонажа – Папараццо, стала с тех пор нарицательной. У данного кинематографического героя был живой прототип – итальянец Тацио Секьяролли. Начав свою карьеру с уличного фотографа, он постепенно стал одним из основателей агентства «Рома Пресс Фото» и личным фотографом Софи Лорен.

Данный эпоним вовсе не был человеком, придумавшим вырезать из черной бумаги фигуры и лица. Его имя попало в нарицательные благодаря шутке (возможно, даже не очень-то удачной). Молодой, активный и очень деятельный финансист был принят ко двору короля Людовика XV благодаря протекции самой маркизы де Помпадур.

Став генеральным контролером финансов Франции, Силуэт предложил крайние меры для наполнения истощенной королевской казны: налог на роскошь и временный запрет увеселительных мероприятий. Знать ответила ему, естественно, горячей ненавистью и остроумным прозвищем для модных тогда плоских картинок – шутникам показалось, что скупой минимализм этих изображений соответствует характеру предлагаемых реформ.

Проповедь абсолютной свободы и права человека получать удовольствия любыми способами прославила этого французского аристократа, писателя и философа. Впоследствии сексолог Рихарда фон Крафт-Эбинга придумал термин «садизм» – так стали называть жестокость в сексуальных отношениях. Позднее это слово получило более общее значение. Сам же писатель за неоднократные акты насилия приговаривался то к тюремным заключениям, то даже к смертной казни (позднее приговор был смягчен). В тюрьме он продолжал писать порнографические романы и умер душевнобольным.