Подружка Зоны (глава 11)

Глава 11

Через час профессор явился к ним лично. В руках он нес папку.

– У вас, наверное, скопились ко мне вопросы? Впрочем, я и так знаю, какие. Начнем по порядку. То, что мы с вами наблюдали — редчайшее проявление аномальной активности, известное как «подарок Зоны». Один романтично настроенный лаборант также называл его «посвящение в жрицы». Мы стали свидетелями второго официально зарегистрированного случая. Первый произошел очень давно, когда Зону только начинали изучать. По слухам, еще один подобный случай произошел в свое время в районе «армейских складов», но он не был никак зафиксирован документально. Хотя, по описанию свидетелей, очень похоже на уже зафиксированный. «Подарком Зоны» назвала артефакт аспирантка, в свое время она была участницей полевой научной экспедиции, работавших еще до появления мобильных научных лабораторий здесь и в районе озера Янтарь. Они были, так сказать, первопроходцами в изучении Зоны. С подачи младшего научного сотрудника, который наблюдал сам процесс, а также писал отчет о случившемся, этот артефакт также называют «душой жрицы». Это очень редкий предмет, порождаемый электрическими аномалиями. «Подарок Зоны» – очень нестабильный артефакт. По своей структуре он очень близок к шаровой молнии. После возникновения артефакт очень быстро распадается. Впервые взять его в руки удалось той самой аспирантке, после чего с ней произошло то же, что и с этой девушкой. Последующие попытки при обнаружении завладеть подобным артефактом успехом не увенчались. После двух смертельных случаев – «душа жрицы» убивает мощным электрическим разрядом — за артефактом перестали гоняться, а его дальнейшее изучение закрыли. Кто-то даже выдвинул теорию, что причина неудач кроется, хм, в половой принадлежности сборщиков. Но теорию не поддержали, и проверять тоже не стали. О случае забыли. Как я уже говорил, артефакт очень нестабилен — наблюдать его можно всего тридцать секунд после образования. Видимо, именно по этому никому из сталкеров повезло с ним не столкнуться.

Профессор сделал паузу, подошел к кулеру и налил себе воды.

– Александр Аскольдович, а можно вопрос? – поднял руку Индеец.

– Слушаю вас.

– А почему нельзя было будить ее? И еще, почему «спящая красавица»?

– Хм, к этому я как раз собирался перейти. Термин «спящая красавица» был выдуман тем же аспирантом, что и «посвящение в жрицы». Они вдвоем проводили замеры. И он был единственным свидетелем явления, не считая двух находившихся с ними охранников, которые подтвердили его слова. «Спящей красавицей» он назвал свою коллегу в отчете, описывая ее вид после того как шар взорвался. А будить ее я вам не велел из-за того, что для одного из охранников эта попытка тогда чуть не закончилась очень плачевно. Прежде чем подпустить лаборанта к аспирантке, он попробовал проверить ее жизнеспособность при помощи легких пинков. В результате чего получил электрический разряд, сопоставимый с ударом молнии…

Фикус заметно дернулся вспомнив свои ощущения.

– Вы хотите что-то добавить?

– Извините. Она меня тоже ударила. Когда держала в руках шар. Перед этим она его тоже назвала «подарком Зоны». Я попытался поднять ее, и меня ударило…

– А вот это уже новая информация. Спасибо, Фикус. Об агрессивности объекта до разрядки артефакта в его отчете ничего не упоминается. Но это будет присутствовать в моем. Вам уже оказали медицинскую помощь?

– Да. Все нормально. Продолжайте.

– … При этом сам лаборант в результате физического контакта с ней не пострадал. Он не стал пытаться привести ее в чувства сразу, а приказал охраннику сбегать за носилками. Благо произошло все неподалеку от развернутого в поле лагеря. И так как второй охранник боялся к ней прикасаться, он лично уложил ее на носилки со всей осторожностью, на которую был способен. И с ним ничего не произошло. Не считая того, что потом пришлось писать длинный отчет, где среди прочего он должен был дать объяснение, как его сотрудница умудрилась ухватить в руки не известный ранее артефакт. Кстати, девушка сама очнулась через четыре часа и сообщила, что прекрасно себя чувствует. Позже вертолет доставил ее на Большую землю. Никаких патологий при дальнейшем обследовании выявлено не было. Насколько я знаю, она и сейчас жива и здорова, и продолжает заниматься исследованиями в одном из НИИ, недавно кандидатскую диссертацию защитила. Тогда у экспедиции не было приборов для замеров мозговых, психических и физических показателей, чтобы зафиксировать их сразу после случившегося. Мы же благодаря вам эти замеры провели и внесли свой вклад в изучение этого феномена Зоны. За это я объявляю вам свою благодарность. Очень приятно иметь с вами дело, молодые люди. Когда девушка очнется, мы хотели бы опросить ее лично. После этого она может быть свободна.

Профессор допил воду и с чувством глубокого удовлетворения направился обратно в лабораторию. Вскоре в жилой отсек зашел Лева. Он уже успел снять защитный комбинезон и переодеться в халат.

– Так, я не понял, сталкеры, вы совсем обнаглели? Сидят тут как у себя дома, наши конфеты жрут. Совсем вас профессор разбаловал. – Лева скорчил злую рожу. – А на на самом деле — спасибо. Думаю, что со временем это исследование тоже принесет огромную пользу.

– Ну ты выдал, Фурман. Я уж думал, что тебе и правда для нас чаю стало жалко. Даже расплакаться хотел, – Индеец в свою очередь скорчил ему рожу. Потом он заглянул в КПК. – Так, сюда мы шли около часа. Еще час ученые замеры проводили. Еще полчаса нам профессор лекцию читал. Значит часа через полтора она очнется. Ну и еще как минимум полчаса ее расспрашивать будут. Подождем.

Его КПК коротко зажужжал. Индеец в коем-то веке начал набирать письменное сообщение.

– Кот, – пояснил он Пинцету. – Интересуется, где нас с тобой черти носят. Я ему ответил, что в засаде сидим. Пусть гадает.

Индеец оказался прав. Через пару часов Зайка появилась в жилом отсеке в сопровождении Паши. В руках она несла свою куртку и растерянно улыбалась. В глаза Фикусу тут же бросилось, что на ее левой руке больше нет бинтов, равно как и ран, нанесенных снорком. Присмотревшись, можно было разглядеть лишь шрамы, как будто случилось все не пять дней, а пять месяцев назад.

– Возвращаем в целости и сохранности, – объявил Паша. – Феноменальный случай.

– Так ты у нас теперь феномен? – повернулся к ней Индеец. – Как ощущения?

– Прекрасные. Чувствую прилив сил, как после отпуска. И рука больше не болит. И еще, есть хочу.

– А что с рукой было?

– Снорк напал. – Фикус виновато опустил глаза.

– Я тебя зачем с ней отправил? Вот же ворона!

– Не нужно его ругать, Индеец. Зона меня уже вылечила. А если бы не он, лечить было бы некого.

– Ладно. Живи.

– Пойдемте уже. Там уже Кот заждался наверное, – сменил тему Пинцет.

С ним все согласились.

Кот встретил бывших учеников с величайшей радостью. Зайку он сначала обругал, потом по отечески обнял. Он был втайне восхищен ее поступком — не каждого здесь приходят разыскивать с Большой земли — но говорить ей об этом не стал. Потом он пожал руку Фикусу и одобрительно похлопал его по спине, отчего тот заметно зашатался.

Зайка ухватила Кота под руку, увела в сторону и некоторое время что-то тихо ему говорила. Когда они вернулись, в глазах у этого опасного человека стояли слезы. Они объявили, что завтра же отправляются домой. Услышав это, Фикус погрустнел. Пинцет толкнул его плечом, нахмурил брови и указал взглядом на девушку.

– Аля, раз вы завтра уходите, пошли что ли, выпьем по старой памяти?

– А почему нет? Пошли.

– Я с вами, – подхватил Кот.

Пинцет за его спиной стал что-то показывать Индейцу. Он понял его.

– Может лучше мне компанию составишь? А то Санчо – компаньон еще скучнее, чем ты.

– Так ты же не пьешь.

– Иногда хочется. Заодно расскажешь, что посчитаешь нужным. Мы ж с тобой сто лет не болтали. Санчо, ты с нами?

– Не хочется что-то.

– Вот видишь.

Зайка не пожелала сидеть в прокуренном помещении и потащила Фикуса на улицу. Они взобрались на крышу вокзала. Фикусу эта идея категорически не понравилась, но переубедить девушку найти более спокойное место он не смог — у нее была какая-то патологическая любовь к лазанью на высоту. Он с трудом взобрался по пожарной лестнице вслед за ней и, последовав ее примеру, свесил ноги вниз.

– Что с тобой? Ты как будто вагоны разгружал. Что тут было лезть то?

– А ты что, не помнишь, как меня током долбанула?

– Не помню… Ах, да. Так это была не я, а Зона. Ты мог помешать нам общаться. Вот она тебя и предостерегла, мол, не трогай.

– Ты говоришь о ней как о живом существе.

– Потому что она в какой-то степени и есть живое существо.

– Это она тебе сказала?

– В каком то смысле, да.

Зайка погасила фонарик и стала смотреть вдаль. Как и несколько часов назад, глаза ее стали отсвечивать голубоватым фосфорическим светом. Вскоре Фикус почувствовал, что ему становится легче. Ее глаза погасли.

– Ну что? Мы, кажется, выпить собирались?

Отпив из протянутой бутылки, она улеглась на спину скрестив руки на груди.

– Знаешь, – сказала Зайка через какое-то время, – я все думала, что мне про руку соврать? Я ведь своим сказала, что в Питер с друзьями еду. А тут, представь, возвращаюсь, а рука вся в бинтах, пришлось бы про какую-нибудь аварию придумывать, а Зона мне и с этим помогла.

– В Питер, говоришь? А хотела бы и вправду туда поехать?

– Наверное да. Говорят, очень красивый город.

– Поехали.

– Приглашаешь?

– Ага. Я сам там уже больше года не был. Пора бы дома показаться. Наверное. Я тебе все покажу лучше любого гида. У меня и остановишься. Думаю, мать против не будет.

– Ты оттуда? А сюда как попал?

– Решил попутешествовать. А потом сюда занесло – острых ощущений захотелось. Получил сполна, и даже больше. Ну так что, поедешь?

– На учебу мне в сентябре. А сейчас начало августа. Можно и съездить. Только нужно домой сначала заехать, глянуть, как там мои.

– Так я с вами?

– Конечно. – Она села и снова огляделась вокруг. – Не перестаю удивляться, до чего же здесь красиво. Красиво и опасно…

Продолжение следует...